Ровно 75 лет назад, 20 ноября 1945 года, во Дворце юстиции города Нюрнберг начал работу Международный военный трибунал. Группе бывших руководителей Третьего рейха были предъявлены обвинения в военных преступлениях. О значении Нюрнбергского процесса «Новые Известия» поговорили с историком Марком Солониным.

Столетний юбилей поэта – это праздник не только Целана и его потомков, не только немецкоязычной литературы, но и праздник Черновцов и многих людей, благодаря которым Пауль Целан стал частью и украинской культуры.

20 ноября – 75 лет со дня начала первого и самого громкого процесса над нацистскими преступниками. Что было после Нюрнберга?

По данным ФБР, количество преступлений на почве антисемитизма в Соединенных Штатах значительно увеличилось в 2019 году.

Белорусские власти и прикормленные ими пропагандисты продолжают искать врагов. Летом основным врагом считалась Россия, потом ситуация поменялась, и на эту роль назначили коллективный Запад. А теперь, наконец-то, добрались до евреев.

Свободный человек миролюбив и толерантен. И даже свое важнейшее право на смех он будет отстаивать, по возможности не прибегая к насилию и без жестокости.

Предложенное МЦХБЯ предварительное видение освещения событий Бабьего Яра уже вызвало тревогу и возмущение попытки снова навязать Украине поросшие мхом кагебистские штампы современного «русского мира». Поэтому это в современной Украине никому не позволят осуществить.

Важно, что происходящее сейчас во Франции (а во время «карикатурного скандала» – в целом ряде европейских стран) – это не просто террор. Это – террор, направленный в подавляющем числе ситуаций вовсе не против тех, кто якобы «оскорбил» чьи-то религиозные чувства: жертвами терактов становятся совершенно случайные люди. И цель этого террора – запугать. Заставить бояться сказать лишнее слово: как бы кто не «оскорбился» и не взял в руки нож или пистолет. 

Не в первый раз вместо осуждения убийств звучат требования «не задевать религиозные чувства»: мол, жертвы сами виноваты, что «провоцировали». 

Случай с историком – это не про религию, а про свободу мышления. Ничьи святые чувства оскорблены не были, потому что чувства не были святыми – они были злобными, агрессивными и дикими. Не обострять – это уходить от цивилизационного противостояния, делая шаг назад – туда, где от свободы и цивилизации ничего не останется.