Читальный зал

Нападение на пикет у Госдумы. Агрессия против активистов ЛГБТ-движения стала обычным делом. Фото Антона Тушина / Ridus.ru

Выбор героя: Чацкий против Рахметова

Каждое поколение ищет собственного героя. Образы меняются от поколения к поколению, но и в современных героях явно просвечивают архетипические черты.
Кто же русский национальный герой и где искать его корни? Несомненно, он герой литературный, но не мифический супермен, а живой, переживающий, говорящий современным языком. Человек из текста и человек текста. Лишний человек, рефлексирующий интеллигент. Родом из XIX века. Первый – Чацкий. Рядом – Онегин, потом ремейк – Печорин и, наконец, Базаров, которому в компании этих блистательных эстетов и эскапистов удалось стать самым лишним, самым рефлексирующим – герой-деконструктор.
Через год после встречи с Базаровым литературная Россия познакомилась с новым персонажем. В противовес не только другим героям романа, но и всем «лишним» людям скопом этот человек был нескромно назван автором «особенным». Почему бездарный текст Чернышевского стал культовым и даже заслужил набоковского «Дара»? Роман «Что делать?» предъявил России нового героя – Рахметова. Особенного тем, что он человек цели, человек устремления, человек действия. Именно Чернышевский родил (угадал) архетип русского героя XX века.
Рахметов не эстет – он аскет. Рахметов не рефлексирует. Он осознает свою полную моральную правоту. Этот герой – Герой с большой буквы. Герой функциональный, плоский, но притягательный в своей убедительной силе и естественной простоте.
В октябре 1917 года Рахметов победил Онегина-Чацкого. Революцию выиграл не рефлексирующий интеллигент с достоевщинкой из плеяды чацких – победил фанатик, рыцарь без страха и упрека. Настоящий правоимеющий. Особенный человек – привет Ницше и его почитателям из Третьего рейха.
Российская империя упорно душила, предавала, порочила и изничтожала в себе грибоедовский дух. Правда, никак не удавалось найти окончательное решение вопроса «лишних людей», но травля принесла свои плоды. Гонения на Чацкого воспитали новых героев, ненавидящих гонителей и презирающих самого Чацкого.
Чацкий-Онегин – индивидуалист, вещь в себе, мусор с точки зрения национальной идеологии. Рахметов – идеальный инструмент пропаганды, статист Лени Рифеншталь и ее «Триумфа воли». В Советском Союзе Рахметов реинкарнировался в тысячах бесстрашных и бескомпромиссных борцов за светлое будущее.
Несмотря на победу тенденциозного пропагандистского искусства, Чацкий настырно прорастал в новом обличье героев Шаламова и Володина, Ерофеевых и Шварца, Пастернака и даже Гайдая, мешая рахметовым в окружении прочих порядочных граждан строить светлое будущее.
К концу XX века фанатик Рахметов окончательно вышел в тираж и был сдан на свалку истории. Образ особенного человека-гвоздя совершенно перестал сочетаться с лицом зажравшейся дряхлеющей партноменклатуры. Неожиданно для себя Чацкий выиграл бой ввиду отсутствия соперника. В XXI веке Чацкий снова стал гоним, Рахметов снова герой, и все вернулось на круги своя.
Кто сегодня Рахметов? Явно не сама власть – слишком мягко спит, точно не на гвоздях. Рахметов – молодой парень, который сегодня бьет ЛГБТ-пикетчиков, завтра – наркоторговцев и нелегальных мигрантов, а послезавтра с кувалдой наперевес устраивает погром в подпольном игорном клубе под доброжелательным взглядом камеры муниципального телеканала. Как вы знаете, это не фигуры речи, а факты современной российской истории.
Попытки повернуть российскую историю вспять и снова заставить граждан мыслить простыми и оттого страшными максимами власть предпринимает снова и снова. С пыльных полок закромов родины пиарщики достают символы, мелодии, идеологемы, героев, главный из которых Сталин, патентованный Рахметов.
Можно и новое поколение зрителей, читателей воспитать на презрении к рефлексии. Можно убедить в том, что цель оправдывает средства. Чем это опасно для самой власти? Атакуя современных чацких, власть, как и сто лет назад, выращивает новую породу нелояльных, несогласных, нетерпимых к ней рахметовых. Сейчас мы как раз можем наблюдать камингаут этих новых протестных рахметовых. Приметы у них другие, не чернышевские. И современный герой теперь скорее женщина, чем мужчина. Но есть отличительные черты Рахметова, которые узнаваемы и в новой ипостаси: категоричность и нетерпимость.
Протестующий Рахметов выглядит гораздо убедительнее и органичнее Рахметова, лояльного власти, – это предполагает образ, поэтому рано или поздно он победит. Кто он, Рахметов завтрашнего дня, герой нового времени: тоталитарный веган, боевая феминистка, охотник на догхантеров, национал-технократ или, наоборот, мигрант, расовый мститель? В любом случае новый Рахметов будет не лучше предыдущего и продолжит гонения на рефлексию и свободомыслие с тем же, что и предшественник, ощущением моральной правоты.
Верните Чацкого, пока не поздно.
Павел Бардин

newtimes.ru