В день 110-летия со дня рождения Наталии Сац, основавшей детский музыкальный театр, в стенах Дворца музыки на проспекте Вернадского прошла презентация новой книги, посвященной «матери детских театров мира». Монография «В зеркале и отражениях» составлена дочерью и хранителем традиций Наталии Ильиничны – Роксаной Сац. В издании собраны фрагменты книг самой Наталии Сац, а также воспоминания о ней коллег, друзей и представителей следующих поколений, которые соприкасались с этим поистине удивительным человеком.
Редакция сайта предлагает читателям отрывок из ее воспоминаний «Новеллы моей жизни». Если среди вас еще остались те, кто не читал историю ошеломляющей жизни, написанную удивительной женщиной, – прочитайте обязательно (это легко сделать по ссылке в конце текста).
«Читательницы любят «страницы личной жизни», читатели – юмор. Я – и то и другое.
Новеллы вскакивали в мою жизнь сами. За каждодневными делами и хлопотами о личной жизни мне некогда было думать, да и поздно.
Впрочем, однажды появилась возможность «личной жизни».
Посмеемся?
В этот день мне стукнул шестьдесят один год. После работы решили покататься «там, где зелень» на такси. Села рядом с водителем, дочь с мужем и младший сын — позади. Замелькали дома и деревья, встали перед глазами картины прошлого… День рождения всегда какой-то итог. Моего Зари уже давно нет, но сколько эпизодов и смешных и грустных встают перед глазами сегодня. Я говорила много, ободряемая всплесками понимания и смеха моих детей, понимания, которое ощущала в покачивании и поворотах головы самого непосредственного и объективного слушателя – водителя машины.
Мы въехали во двор нашего большого дома на Фрунзенской часов в девять вечера. Было уже темно. Дети с шумом высадились из машины и пошли к парадному, где уже ждали меня и другие гости.
Я осталась рядом с шофером, открыла сумку и среди лекарств, ключей, документов и косметики стала искать пятирублевую бумажку. Это было нелегко – лампочка в машине не горела. Беспорядок в сумке отчаянный, пятирублевая бумажка до завтрашней зарплаты единственная.
Неожиданно,над моим ухом раздался тихий голос водителя:
— Простите, гражданка, как я из разговора понял, вы вдовствуете?
— Да, – ответила я как-то механически, продолжая искать деньги.
— Не сочтите меня за нахального, но я тоже в прошлом году овдовел. На Клязьме двухэтажный домик имею, сад фруктовый, огород… Если бы вы мне надежду подали…
Я уже нашла деньги, подняла глаза, увидела смущенное лицо и блестящие серые глаза славного простого человека. Он говорил искренне, хотя все это было и неожиданно и смешно.
— Большое вам спасибо, – ответила я, стараясь быть серьезной, – но в следующий раз делайте предложение днем. Я ведь уже старая. Это в темноте вам не видно.
Он оборвал меня решительно:
— Это, простите, не имеет значения. Я так понимаю – самое страшное в семейной жизни – скука. А с такой, как вы, не соскучишься.
Он сказал это горячо, убежденно, но мне было неловко: дети и гости ждали у дверей. Я попросила шофера получить четыре рубля, но сдачу он обернул в листочек бумаги и сказал, стараясь встретиться со мной глазами:
— А я все-таки буду крепко надеяться: адресок вам свой записал. Хоть несколько слов черкните, очень мне ваши речи глубоко запали.
Я неловко улыбнулась, поблагодарила и засеменила к дверям дома.
На следующее утро младший сын Илья, как всегда, потребовал денег, как он утверждал, на новые учебники. Я старалась сдержать его напор кротостью:
— Дорогой, твои речи сегодня бесполезны. У меня есть ровно один рубль, и я могу поделить его с тобой только пополам.
Сын спорил. Я предложила ему рубль целиком. Он не унимался. Я заявила, что еще не научилась делать фальшивые деньги, а заработать… и т. п. и т. д.
Тогда сын сказал кротко:
— Хорошо, давай вместе откроем твою сумочку, а вдруг…
Я знала, что там рубль, что это «вдруг» в отношении денег давно покинуло меня, и открыла с назидательным выражением лица сумку. Развернула бумажку «с адреском» и вдруг… стала красной, как десятирублевка, совсем новенькая, которая лежала внутри «адреска».
Вы представляете себе ликование разоблачившего меня сына?!
Мне пришлось все же воспользоваться адресом на Клязьме. С благодарностью вернула положенные им «явно по ошибке» деньги.»