Этим текстом я, кажется, дебютирую в качестве искусствоведа.
Извините, если что.
Но вот ведь как интересно получается…
Когда группа оторв женского пола в балаклавах из группы с идиотским названием устроила оппозиционную дискотеку в Храме Христа, я сначала подумал: вот же дуры, прости господи!
Но когда церковь, называющая себя христианской, ощерилась, дружно встала на дыбы и вместе с правящим негодяем начала радостно мучить молодых женщин, запихивать их в бетонные стаканы СИЗО, автозаки и лагеря – я подумал: а ведь они были правы, эти девочки!
Они вскрыли нарыв–да, очень острым скальпелем и без наркоза, но очень гнойный нарыв, оказывается… И отношения общества и РПЦ уже никогда не будут такими, как до истории с бунтующими пусями.
Но вот, казалось бы, девушек выпустили и стало можно (уместно) обсуждать критически и их самих,иих инструментарий. Начать разговаривать, слушать и слышать друг друга.
Как бы не так! – власть тут же запрещает показ фильма в «Гоголь-центре». На что Толоконникова справедливо усмехается: вот видите, а вы говорите, оставаться в рамках дозволенного…
То есть – либо кляп, либо бунт. Русская классика.
Когда вышедший из тюрьмы Илья Фарбер, весь в белом, топчет офицерские звездочки, меня подташнивает (людей со вкусом потоньше просто вырвало).
Но когда в стране, стертой в лагерную пыль и бессрочно возглавляемой представителем корпорации убийц с Лубянки, «комсомольская» фашистка Скойбеда и здоровенная доля фейсбука начинают верещать страшными голосами об оскорблении российского офицерства и требовать новой кары для Фарбера, заодно оскорбляя всех, кто так или иначе был замечен в либерализме, – я думаю: эге, да ведь он попал в больной нерв!
Попал случайно, разумеется, но как раз случайно и открывают америки…
И вот я думаю: категория вкуса – категория, спору нет, важная, но не важнее смысла. И наша эстетическая чувствительность не должна затмевать нам простых и ясных представлений о добре и зле.
Виктор Шендерович