Александр Пушкин задался этим вопросом, и мы по сей день не получили на него внятного ответа.
Наши имена, всего нашего человеческого сообщества, составляют как бы мощный очаг информации о поколении, населяющем Землю. А имена ушедших, прошлых поколений людей посверкивают, как светлячки в синих сумерках, в космосе нашей памяти. Правомочно ли сравнивать память с Космосом? Пожалуй. Говорят, что всех нас неведомым ветром занесло на эту планету из Космоса, и туда же, когда придет срок, мы отчалим без пересадок, оставив здесь, на заданной глубине земли, лишь одноразовую оболочку.
По притемненным, отчасти мистическим причинам люди по большей части бережно относятся к своим именам, полученным ими без всякого на то их согласия или пожелания. Евреи дают новорожденным имена в память об умерших родственниках, словно бы наращивая цепочку поколений еще одним, очередным звеном. У других народов это не в ходу, они руководствуются иными соображениями: младенца часто нарекают именем здравствующего отца или не в меньшей степени здравствующей матери. Каждый разумеет по-своему, и слава Богу: возникает разноголосица, скучное однообразие мира отползает в угол.
Менять имена – дело не новое. Одним – и можно их понять – категорически не нравятся их имена, данные не в меру революционными родителями: Мэлор (Маркс-Энгельс-Ленин-Октябрьская-Революция), Марлен (Маркс-Ленин), Фика (Электрификация). Ну, и так далее… Есть и другие, они выбирают себе псевдонимы ради вполне рельефных целей: в политике это связано с укрытием от расправы властей, в шоу-бизнесе – для привлечения покупателей билетов, в искусстве – для благозвучия или игривой прихоти деятеля. У политиков это нередко связано с амбициозностью характера: Сталин, Каменев, Стеклов. Крепкие, честные ребята, склонные к кровопусканию и грабежу: «Грабь награбленное!» Это их картавый пахан придумал – первоклассный лозунг-призыв, воспламеняющий сердца «трудовой массы». Александр Блок предостерегает: «Запирайте етажи, нынче будут грабежи!». Как в воду глядел классик Серебряного века… А «кровавый» Нестор Махно в каторжной тюрьме пользовался псевдонимом «Скромный».
В актерской, в музыкальной среде тяга к псевдонимам значительна. В разных странах, при разных политических режимах причины тому разные. В СССР, при большевиках, до самого крушения империи, первое место по переименованию занимали евреи: специфические, скажем так, фамилии, не говоря уже о «пятом пункте», существенно мешали в продвижении по службе и делании карьеры. Но не все подряд поддавались конъюнктурному прессу, находились и героические упрямцы. Мой друг, композитор Юрий Аранович, руководивший оркестром Всесоюзного радио, при назначении на эту ответственную в советской музыкальной иерархии должность наотрез отказался менять свою фамилию на другую – «радийную». «Сегодня фамилия Аранович звучит как не радийная, - заявил дирижер, - а через неделю слушатели к ней привыкнут, и она станет радийной». И – выстоял покойный Юра Аранович, честь ему и хвала.
Да и писатели куда как не чужды изменению имен. Никогда в Большом мире это никого не волновало и не будоражило – кроме России. Действительно, кому какое дело, что Соломон Рабинович, эмигрировавший в США, предпочитал именоваться Шолом-Алейхемом! Да никому. В СССР дело обстояло иначе. Власти в любое время могли «раскрыть скобки» и напомнить Михаилу Светлову, что он «в девичестве» Шейнкман, Вениамин Каверин – Зильбер, Илья Ильф – Файнзильберг, Михаил Кольцов - Фридлянд. Раскрытие еврейских скобок однозначно влекло за собой неприятности, вплоть до посадки. То, что Максим Горький – Пешков, Демьян Бедный – Придворов, а Борис Полевой – Кампов, не трогало никого. А почему? За отгадкой и в карман лезть не надо: СССР был юдофобской страной, с четкими проявлениями государственного антисемитизма. Евреи, «скрывшиеся» под звучными русскими именами, оставались «на мушке» идеологических вершителей судеб. После долгожданного развала империи стало не до евреев: ксенофобия ударила по «чуркам», «чернопопцам» и «лицам кавказской национальности», освободившимся от колониального имперского ярма.
Но и для бывших советских евреев «недолго музыка играла».
«В итоговой программе Дмитрия Киселева на телеканале «Россия-1» прозвучала жесткая критика в адрес радиостанции «Эхо Москвы» и ее ключевых авторов – публицистов Виктора Шендеровича и Игоря Иртеньева. При этом ведущий особо подчеркнул их еврейское происхождение. Говоря об Игоре Иртеньеве, пишущем под творческим псевдонимом, Киселев акцентировал внимание не только на фамилии, но и на отчестве поэта – Игорь Моисеевич Рабинович. Очевидно, чтобы у широкой аудитории телеканала не осталось ни малейших сомнений.
Российский еврейский конгресс считает неприемлемым, когда национальность оппонента используется как аргумент в споре, как дополнительное обоснование для его критики. Мы уже слышали подобное в зале суда по делу сельского учителя Ильи Фарбера, когда прокурор использовал фамилию обвиняемого как доказательство его вины (мол, «человек по фамилии Фарбер» не может быть честным)».
Любой антисемит в любом краю света свято верит в то, что еврей не может быть честным. Чем больше таких «свято уверенных», тем ближе расправа над евреями в странах рассеяния.
В наше беспокойное, бедовое время антисемитизм растет почти повсеместно. Именно по этой причине у порогов наших консульств растет очередь желающих отправиться в Израиль на ПМЖ как можно быстрей.
Давид Маркиш, Ор-Иегуда