Кремль сразу начал оправдываться. Главный мотив оправданий – это провокация, то есть нам это не выгодно, мы к убийству Немцова непричастны. Так же говорили они и после убийства Анны Политковской: ее смерть приносит нам неприятностей больше, чем ее жизнь. Они сразу пытаются отвести подозрения от себя.
Политковскую убили в день рождения Владимира Путина, Немцова – в день рождение нового милитаристского праздника – День сил спецопераций. Отметили.
Политическое убийство в нескольких сотнях метров от Кремля – это, конечно, демонстрация абсолютной уверенности в своей безнаказанности. Все прилегающие к Кремлю территории контролируются силами ФСО, просматриваются камерами наблюдения, патрулируются спецслужбами и полицией. Решиться на убийство в таком месте могут только очень уверенные в своей безопасности люди.
Убийцы ехали на своей машине по Большому Москворецкому мосту от Кремля в сторону Замоскворечья. Въехать на мост со стороны Кремля можно только двумя путями: через Васильевский спуск и Варварку. Обе дороги проходят через южную часть Красной площади, где видеокамер, полиции и охраны в обычные дни больше, чем прохожих. Нет для преступления более неподходящего места в Москве, чем это. Выбрали именно его, чтобы показать свою неуязвимость.
Сергей Митрохин призвал президента Путина взять дело под свой личный контроль. Излишняя просьба. Можно не сомневаться, дело давно под его контролем. С самого начала. Хор штатных и нештатных кремлевских пропагандистов вовсю мусолит тему убийства на почве ревности и неприязненных отношений. Самые внештатные глубокомысленно отводят подозрения от Путина, поскольку ему это «политически невыгодно».
И чем громче этот хор, тем тверже уверенность, что без прямых указаний действующей власти здесь дело не обошлось. Как не обошлось при убийствах Ежи Попелюшко, Георгия Гонгадзе и других видных оппонентов деспотических режимов.
Александр Подрабинек