Владимир Познер ответил на упреки (в том числе, мои) в молчании о форуме неонацистов в Петербурге на фоне его же недавнего возмущения маршем легионеров СС в Риге.
Логика Владимира Владимировича трогательно проста.
СС объявлена в Нюрнберге преступной организацией, и потому марш легионеров есть нарушение закона. А европейские партии, чьи представители приехали в Петербург, хоть они Познеру и «крайне антипатичны», но не запрещены законом, «принимают участие в выборах и даже иногда побеждают». И вообще, они не нацисты.
А потому упреки себе он полагает «несправедливыми, ошибочными и основанными на непонимании сути разницы между СС и любой официально разрешенной ныне партией»…
Придется ответить – что называется, невзирая на лица.
Одни приехавшие в Петербург европейские политики считают себя преемниками гитлеровской НСДАП и преклоняются перед «мужественными солдатами вермахта: сухопутных сил, люфтваффе и военно-морского флота и ваффен-СС».
Вторые уверяют, что «войска СС были честью, гордостью немецкой армии в общественной жизни».
Третьи берут в свои ряды только «арийцев по крови», используют в качестве эмблемы слегка стилизованную свастику, восхищаются Гитлером и приветствуют друг друга нацистским салютом.
Четвертые исповедуют расизм и антисемитизм.
Пятые ранее именовались «национал-социалистическим движением», а шестые – «национал-социалистическим фронтом».
И все это – не нацисты? Велика ли разница между ними и СС, которую мы, убогие, «не понимаем», в отличие от многомудрого Познера?
Перефразируя известное, если кто-то говорит, как нацист, ведет себя, как нацист и выглядит, как нацист – он и есть нацист. Без всяких оговорок.
Кстати, некоторые из приехавших сами называют себя фашистами, расистами и нацистами, и даже этим бахвалятся.
Это во-первых.
Во-вторых, Владимир Владимирович, НСДАП вплоть до решения Нюрнбергского трибунала была официально разрешенной и вполне законной партией. И «принимала участие в выборах». И «иногда побеждала». И преследование и уничтожение евреев и цыган, – с точки зрения законов нацистской Германии, – было вполне законным деянием.
Означает ли это, что вплоть до Нюрнберга деятельность НСДАП не должна была вызывать протеста? Что о ней надо было молчать в тряпочку и не возмущаться?
Кстати, многие тогда не возмущались. И подписывали с лидерами этой партии договоры. И проводили совместные военные парады. И объявляли преступной «войну за уничтожение гитлеризма».
Надо ли напоминать, чем это закончилось?
А в-третьих, никто не обращался к Познеру, как к прокурору или судье. От него не требовали запретить сходку неонацистов или дать ей юридическую оценку.
От него требовали только одного – не молчать, когда европейские «коричневые» собрались в городе, понесшем чудовищные жертвы от фашизма, в преддверии 70-летия великой Победы над фашизмом.
Познер мужественно смолчал.
И заговорил только теперь.
Но так, что лучше бы продолжал молчать.
Борис Вишневский