Читальный зал

Моше Коль с найденными еврейскими детьми. Начало 50-х годов XX века

Цель – спасти еврейских детей

В 1946 году, в Песах, из Парижа в Варшаву вылетел самолет. Среди его пассажиров был глава Молодежного отдела Сохнута Моше Коль (Колодный)*. Он летел в Польшу, чтобы найти и привезти в Эрец-Исраэль еврейских детей-сирот.

... 1986 год, весна. Я, в то время редактор молодежного журнала «Сабра», и сотрудник Молодежного отдела Сохнута («Алият ха-ноар», издатель журнала) покойная Геся Камайски, сидим в иерусалимской квартире Моше Коля. Ему было тогда 75 лет. За плечами жизнь, которую он описал в нескольких книгах – поездки в десятки стран, встречи с «сильными мира сего». Подпись «Моше Колодный» стоит под Декларацией независимости Израиля. Цель этих встреч, поездок, работы всегда и везде одна – помочь, а иногда и спасти детей, еврейских детей.

— Самолеты тогда не летали так быстро, как сейчас. По дороге сели в Берлине. Город был в развалинах и они, честно говоря, меня радовали. Гостиниц не было. Мы остановились в одной немецкой семье.

Не зная, достану ли я в Варшаве мацу, я взял с собой из Парижа пакет мацы. Увидев ее, наша хозяйка, немка, стала рассказывать, как много евреев она спасла во время войны. Я перебил ее и спросил, почему же их так мало осталось?..

Через несколько дней мы добрались до Варшавы. Но Варшавы не было – одни руины...

— Кто направил вас в Польшу?

— В августе 1945 года в Лондоне состоялся Всемирный сионистский конгресс. Присутствовавшие были глубоко взволнованы появлением в зале делегации из Польши – ведь еврейство этой страны было практически уничтожено. На этом конгрессе приняли решение послать делегацию в Варшаву. Я, как глава «Алият ха-ноар», должен был заняться еврейскими детьми-сиротами.

— Прежде всего – по детским домам и монастырям, в поездах с евреями из СССР. Это были люди, польские граждане, которые бежали от немцев в Советский Союз. Среди них находились дети-сироты, родители которых погибли во время войны.

— А в польских семьях прятали еврейских детей?

— Да. К нам приходили поляки, приводили детей и говорили: «Это еврейские дети. Они принадлежат вашему народу». Иногда они просили деньги за то, что спасали и кормили детей во время войны. Мы платили им.

— Много еврейских детей спаслось в Польше?

— Мало. Были дети, которые спаслись сами. Прятались в лесах, находили убежище в партизанских отрядах. Случалось – дети забывали, что они евреи, а бывало, что боялись нам говорить. Некоторые дети не понимали, что такое еврей. Иногда они не хотели уходить из семей, которые их спасли. Я уверен – в Польше до сих пор живут люди, не подозревающие о своем еврейском происхождении. Напомню, что во время войны фашисты уничтожили полтора миллиона еврейских детей.

... Мы объездили всю Польшу. Спустя много лет в Хайфском университете ко мне подошел депутат Кнессета, профессор Шевах Вайс и напомнил, как в 1946 году, в детском доме в Силезии, он от имени детей вручал мне букет цветов.

— Куда вы передавали найденных детей?

— Польские власти закрыли глаза на то, что мы вывозим детей. Через Италию, Чехословакию, Францию мы доставили их в Эрец-Исраэль: государства Израиль еще не существовало. Мы разместили их по детским домам, кибуцам. Некоторых взяли к себе приемные родители. Воспитанием и образованием этих детей занимался Молодежный отдел Сохнута. Это особая страница в истории нашей страны.

— Дети легко прижились в стране?

— Нет. Это был сложный процесс. Не забывайте, какие это были дети. На глазах у многих из них убили родителей, братьев и сестер. По ночам в детских домах и кибуцах они прятали под подушку хлеб. Дети не могли поверить, что завтра им дадут еще. Это были дети с изломанной психикой...

— После 1946 вы больше не приезжали в Польшу?

— В 1946 я не успел побывать во всех детских домах, какие хотел посетить. Поэтому в 1949 году я снова приехал в Польшу. Обстановка там была уже совсем иная, чем во время моего первого визита. Мне не разрешили продолжить поиск еврейских детей-сирот.

— В то время я входил в правления многих междунаролных детских организаций, был вице-президентом Международного союза интернатов. Я старался использовать все свои связи для давления на польские власти. Мне очень помогла вдова президента США Франклина Рузвельта – Элеонора Рузвельт. Ее уважали во всем мире, в том числе в СССР и странах Восточной Европы.

Я торопился. Время шло, дети взрослели...

— Ваши услилия дали какой-нибудь результат?

— В 1957 году я получил приглашение посетить польское посольство в Тель-Авиве. Когда я пришел, посол, наливая мне стаканчик водки, торжественно заявил, что его страна, руководствуясь принципами гуманизма и доверяя «Алият ха-ноар», международной молодежной организации, разрешила приехать в Израиль еврейским детям-сиротам.

Я очень обрадовался такому решению. ... Через некоторое время я с женой поехал в Хайфский порт встречать пароход с еврейскими детьми из Польши...

— ... Которые уже выросли за эти годы.

— Да. Это были уже юноши и девушки. Они держались очень настороженно. Боялись, когда их фотографировали.

— Сколько всего детей прибыло на этом пароходе?

— Больше двухсот. Их устройство, абсорбция, проходили очень сложно. Ведь большинство из них были уже взрослыми людьми. Мы помогали каждому – устраивали в кибуцы, обучали профессиям, давали стипендии на получение образования.

— В пятидесятые годы вы, рискуя жизнью, побывали в Марокко и организовали репатриацию еврейских детей в Израиль...

— Да. В 1950 году, через два года после образования государства и поражения арабов в Войне за независимость, израильтянину было очень небезопасно очутиться в Марокко. Но я хотел своими глазами увидеть положение детей в еврейской общине этой страны.

— И каково же было это положение?

— Ужасное! Половина детей не доживала до возраста «бар-мицвы», то есть до тринадцати лет. Дети страдали страшными заболеваниями кожи и глаз. Большинство родителей не могли дать им никакого образования.

И тогда у меня возникла идея привезти в Израиль из каждой еврейской семьи Марокко одного ребенка, который, получив образование и профессию, сумел бы в дальнейшем помочь своим родителям, братьям, сестрам приехать и начать новую жизнь в Израиле.

— Мы привезли в страну 25 тысяч ребят из Марокко и Туниса. Сегодня они – элита выходцев из североафриканских стран. Среди них врачи, преподаватели университетов, политики, инженеры, бизнесмены. Они построили города, мошавы, кибуцы и главное – помогли, как мы и предполагали, своим близким устроиться в Израиле.

— Господин Коль, что чувствует человек, приехавший из города Пинск в Эрец-Исраэль, работавший, строивший это государство, в минуту, когда он подписывается под Декларацией независимости Израиля?

— Я никогда не мог и мечтать о таком. Ни в каком сне мне не могло присниться такое счастье. Что человек может чувствовать в такой момент? У него дрожат руки. Он понимает, что прикасается к  великой истории своего великого народа.

*) Моше Коль (Колодный) – израильский политический и государственный деятель, депутат Кнессета, министр правительства Израиля, один из основателей молодежных движений страны, мемориального комплекса»Яд ва-Шем», Института изучения Холокоста. В 1947-1966 – глава Молодежного отдела Сохнута. Родился 28/05-1911 в Пинске, ныне Беларусь. Окончил там хедер, затем еврейскую гимназию. В 1932 году репатриировался в Эрец-Исраэль. Умер 7/07-1989 в Иерусалиме.

Владимир Ханелис, Геся Камайски

NewsWe.com