Читальный зал

Адская смесь

Посмотрел «Рай» Андрона Кончаловского. Остался в полном недоумении.

Еще один, теперь русский, фильм о Катастрофе. Он что, решил заполнить пробел? Или решил «прозвучать» на Западе – в последние годы фильмы и книги о Катастрофе неизменно удостаиваются внимания критики, поощрений, наград. Ну, типа - благородное дело. Кстати, по «серой», «скупой» стилистике фильм напоминает «Иду» Павликовского.

Ну, хорошо, допустим, но что нового ты собрался внести в эту жуткую тему, затасканную, замусоленную коллегами с благородными порывами или расчетливыми соображениями, решившими погреться у остывающего жара тех нещадных печей, набитых костями, хлебнуть отблесков тех огней, заварив на них славу собственного благородного негодования – да-да, конечно, «это не должно повториться!», «мы не допустим!»

Но боже ты мой, какой пошло-сентиментальный, высосанный из пальца сюжет! Немецкий красавец-аристократ, поклонник русской культуры и автор диссертации по Чехову, ставший идейным эсэсовцем и инспектирующий лагеря смерти, пытается в одном из лагерей спасти русскую эмигрантку и тоже аристократку (княгиня!), спасающую в свою очередь еврейских детей.

Совершенно невероятные с точки зрения реальных обстоятельств детали, типа того, что двое маленьких детей живут в бараке для работниц, обслуживающих крематории. Невероятны и нелепы, то есть полны неразрешимых противоречий психологические портреты героев и персонажей, все изготовлено по избитым схемам. Разве что любовь к Чехову двух бывших студентов-славистов (таких, учитывая знание русского, обычно отправляли на Восточный фронт), а ныне эсэсовцев заставляет вначале встрепенуться – вдруг тут неожиданный поворот мысли и сюжета?

Но нет, это просто «шарм ля русс», приправа даже не в бульон, а в этот отвратительный кисель. Я даже пытался найти, или поймать какие-то «тонко» разбросанные намеки на современную «русскую ситуацию», ну, типа того, что фильм называется «Рай», хотя речь идет о настоящем аде, и в этом аду, панимаш, процветает коррупция, ай-яй-яй. И эсэсовец перед смертью поет осанну большевикам – у них получится, в них сила!

И кто спасается из этого ада? Конечно, еврейка из барака, да еще этих двух еврейских детей, которых режиссер размазывает по всей картине, притащила с собой к спасению, как двух кукол, а эти два пацаненка идут и радостно улыбаются. Ну, типа чтоб евреи особо не переживали. Мол, немцы погибли, русские тоже, а евреи выжили.

Если это то, что хотел сказать Кончаловский, то это интересная и глубокая мысль, но увы, фильм не об этом. В общем, – очередной гадко-сладко-смрадный, подгорелый кисель о Катастрофе, хуже «Списка Шиндлера» (прости, Стива, я думал, что хуже не бывает).

В конце фильма плывет надпись: «фильм посвящается русским эмигрантам, отдавшим жизнь спасению еврейских детей».

Бог ты мой! Сколько их было, этих эмигрантов, и сколько детей они спасли? Молодцы, конечно, и на том спасибо, каждому глубокий поклон в ноги, но для чего многомудрому Андрону такой огород городить, ей бо не пойму. А вот такие мы загадочные. А вот такие мы благородные. Такие мы христиане жалостливые: себя не пожалеем, а жида спасем. Или этот русский аристократ думает, что жиды ему медаль повесят, в Голливуд опять пригласят, деньжат насыпят?

Наум Вайман
 

snob.ru