Читальный зал

От судьбы не уйдешь: «Дело врачей»

4 апреля 1953 года в «Правде» было опубликовано «Сообщение Министерства Внутренних Дел СССР», где утверждалось: «Министерство внутренних дел СССР провело тщательную проверку всех материалов предварительного следствия и других данных по делу группы врачей, обвинявшихся во вредительстве, шпионаже и террористических действиях в отношении активных деятелей Советского государства. В результате проверки установлено, что привлеченные по этому делу профессор ВОВСИ М. С., профессор ВИНОГРАДОВ В. H., профессор КОГАН М. Б., профессор КОГАН Б. Б., профессор ЕГОРОВ П. И., профессор ФЕЛЬДМАН А. И., профессор ЭТИНГЕР Я. Г., профессор ВАСИЛЕНКО В. X., профессор ГРИНШТЕЙН А. М., профессор ЗЕЛЕНИН В. Ф., профессор ПРЕОБРАЖЕНСКИЙ Б. С., профессор ПОПОВА Н. А., профессор ЗАКУСОВ В. В., профессор ШЕРЕШЕВСКИЙ H.A., врач МАЙОРОВ Г. И. были арестованы бывшим Министерством государственной безопасности СССР неправильно, без каких-либо законных оснований. Проверка показала, что обвинения, выдвинутые против перечисленных лиц, являются ложными, а документальные данные, на которые опирались работники следствия, несостоятельными. Установлено, что показания арестованных, якобы подтверждающие выдвинутые против них обвинения, получены работниками следственной части бывшего Министерства государственной безопасности путем применения недопустимых и строжайше запрещенных советскими законами приемов следствия».

А ведь совсем недавно, 19 января 1953 года, «Правда» писала о «врачах-вредителях» совсем иное: «Некоторое время тому назад органами государственной безопасности была раскрыта террористическая группа врачей, ставивших своей целью путем вредительского лечения сократить жизнь активным деятелям Советского Союза. В числе участников этой террористической группы оказались: профессор Вовси М.С., врач-терапевт; профессор Виноградов В.Н., врач-терапевт; профессор Коган М.Б., врач-терапевт; профессор Коган Б.Б., врач-терапевт; профессор Егоров П.И., врач-терапевт; профессор Фельдман А. И., врач-отоларинголог; профессор Этингер Я.Г., врач-терапевт; профессор Гринштейн А.М., врач-невропатолог; Майоров Г.И., врач-терапевт. Документальными данными, исследованиями, заключениями медицинских экспертов и признаниями арестованных установлено, что преступники, являясь скрытыми врагами народа, осуществляли вредительское лечение больных и подрывали их здоровье».

Арестованных обвинили в «умерщвлении» секретаря ЦК Андрея Жданова и начальника Политуправления Красной Армии Александра Щербакова, в попытках «подорвать здоровье» маршалов Василевского, Говорова, Конева и ряда других военных деятелей, а также в связях с еврейской «буржуазно-националистической» организацией «Джойнт».

С этого сообщения ТАСС началась самая мощная в истории СССР антисемитская кампания, когда люди всерьез боялись лечиться у врачей-евреев и распространялись слухи о грядущей депортации евреев куда-то в Сибирь. Процесс «врачей-вредителей» Сталин собирался превратить в политический процесс по образцу процессов 30-х годов, с привлечением к суду членов Президиума ЦК (первыми кандидатами на вылет были Молотов и Микоян, подвергнутые Сталиным резкой критике на пленуме после XIX партсъезда). Но смерть диктатора сделала процесс неактуальным. И его преемники, и в первую очередь новый глава МВД Лаврентий Берия, поспешили в первую очередь избавиться от этой части сталинского наследия. Ведь из врачей при желании можно было выбить показания на любого из членов нового руководства партии и государства.

А началось «дело врачей» с ареста в ноябре 1950 года по делу Еврейского Антифашистского комитета Якова Этингера, кстати сказать, личного врача Берии. Под воздействием костоломов из МГБ и длительного пребывания в камере-холодильнике  несчастный «признался», что неправильным лечением намеренно отправил на тот свет секретаря ЦК Щербакова и собирался сократить жизненный путь ряда других партийных руководителей. Да вот беда – Этингер скоропостижно скончался. Следователь Михаил Рюмин заподозрил, что глава МГБ умышленно уморил подследственного врача в камере-холодильнике, чтобы замять дело. Донос Рюмина попал к Маленкову, а от него – к Сталину. В июле 51-го Абакумова арестовали. 19 января 1952 года, ровно за год до сообщения ТАСС о «врачах-вредителях», Владимир Виноградов, личный врач Сталина, в последний раз осматривал своего высокопоставленного пациента и, обнаружив повышенное артериальное давление, чреватое инсультом, порекомендовал диктатору ограничить свою активность. После чего Сталин навсегда отказался от услуг Виноградова и решил сделать его одним из главных фигурантов «дела врачей».

В июле 1952 года, на свет была извлечена написанная в 1948 году докладная записка врача Лидии Тимашук на имя начальника охраны Сталина Николая Власика. В ней сообщалось о неправильном диагнозе, поставленном Жданову Виноградовым, Егоровым и их коллегами по «Кремлевке». Вместо инфаркта, который с самого начала последней болезни Андрея Андреевича определила заведующая кабинетом электрокардиографии Тимашук, медицинские светила увидели у пациента «сердечную астму». Эта ошибка оказалась роковой и привела к смерти Жданова 31 августа 1948 года, через день после того, как Абакумов передал ее заявление Сталину. Чтобы покрыть собственную неокомпетентность, при вскрытии свежие рубцы на сердце Жданова, свидетельствовавшие о недавнем инфаркте, кремлевские врачи характеризовали как «фокусы некроза», «очаги миомаляции» и др.

Заявление Тимашук полностью подтвердилось, так что орден Ленина у нее после прекращения дела врачей отобрали зря. 27 марта 1953 года, за 4 дня до своего освобождения, профессор В.Н. Виноградов подтвердил в записке на имя Берии: «Все же необходимо признать, что у А.А. Жданова имелся инфаркт, и отрицание его мною, профессорами Василенко, Егоровым, докторами Майоровым и Карпай было с нашей стороны ошибкой. При этом злого умысла в постановке диагноза и метода лечения у нас не было». Злого умысла действительно не было, но вот квалификацию кремлевских врачей, легко перепутавших инфаркт с астмой, не стоит переоценивать. Недаром в СССР про кремлевскую больницу ходила поговорка: «Полы паркетные, врачи анкетные».

Не знаю, верил ли Сталин в «заговор врачей» при участии некоторых членов Президиума ЦК или просто считал схему заговора наиболее удобной для фабрикации будущего политического процесса, но в некомпетентности он их подозревал совершенно справедливо. Однако от судьбы не уйдешь. Полная смена медицинского караула, равно как и обычной охраны во главе с Власиком, не спасла Сталина. 2 марта 1953 года диктатора разбил предсказанный Виноградовым инсульт, от которого он уже не оправился. На этот раз Владимир Никитич не ошибся.

Борис Соколов, профессор, Москва
 

day.kyiv.ua